НОВОСТИ    БИБЛИОТЕКА    ССЫЛКИ
КРАТКИЙ ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ СЛОВАРЬ РАЗДЕЛЫ ПСИХОЛОГИИ
КАРТА САЙТА    О САЙТЕ


предыдущая главасодержаниеследующая глава

Еще о лечебном театре

Хотя создателем психодрамы был психиатр Д. Морено, происхождение психодрамы тесно связано с историей и практикой театра как одного из древнейших видов искусства.

Еще в мистериях первобытных народов, в греческом театре и средневековом итальянском «комеди дель арт» наблюдалась тенденция к использованию театра не только в эстетических целях, но и в плане глубокого эмоционально-психологического воздействия на состояние как исполнителей, так и зрителей. Уже в первом веке до нашей эры Аристотель указывал на очищающее действие театра («катарзис») на души людей. В драматических представлениях актеры вместе со зрителями мобилизовались таким образом, чтобы каждый присутствующий в театре был вовлечен в совместное действо.

Религиозные, ритуальные игры древних народов, ритуальные песнопения, сопровождающиеся танцами, жесто-мимическими кинезиями, играми, имели также выраженный экспрессивный театрализованный характер с обязательным выражением чувств вовне и тщательным выполнением обрядов, приносивших якобы очищение и исцеление.

Греческий театр представлял собой «спонтанический театр» классической трагедии, которая выросла из обрядов, принадлежащих религиозному культу, из хореографии, пения. Однако, по выражению польского социолога Владислава Татаркевича, «величие театральному представлению дала мысль... содержание, взятые из реальной жизни человеческих судеб».

Греческая трагедия была трагедией универсальной: трагедией людей и богов, где каждая судьба тесно связана с общечеловеческой и со всем мирозданием. Именно из этого тезиса и вырастала социально-психологическая доктрина будущей психодрамы: все, что происходит с личностью, влияет и на окружающий мир, а то, что происходит в обществе, влияет на жизнь индивида. Не случайно индивидуальная трагедия героя в греческом театре становилась часто космической, общечеловеческой, а герой, не сопереживающий судьбе других, как правило, был наказуем. Отсутствие занавеса, отделяющего зрителя от актера, символизировало единение людей, паритетно участвующих в обсуждении жизненных ролей в обществе.

Актеры, принимавшие участие в таких театрализованных мистериях средневекового религиозного театра, читали вместе со зрителями литании или молитвы, а зрители повторяли за актерами рефрены, не оставаясь бездейственными и безучастными, переходя по ходу действия на новые сценические площадки, осваивая новые пространства («агору»). Актеры носили «тяжкие кресты» в подлинном смысле слова - их привязывали к крестам, чтобы они лучше «вчувствовались» в судьбу героя, не «играли» свою роль для зрителей, а переживали ее для себя.

В возрожденческом театре «комеди дель арт» также бытовал важный для концепции психодрамы принцип объединения актеров и зрителей, стирания граней между ними. В отличие от средневекового театра «комеди дель арт» представляла собой театр комедии, сатиры, развлечения с переживанием тех или иных «уроков морали». Зрители, находясь вблизи от актеров, отвечали им симпатиями или антипатиями, смеялись над собой, а актеры, всматриваясь в аудиторию, импровизированно отвечали публике. Набрасывались лишь контуры интриги, эскизы сценариев, высмеивающих недостатки сильных мира сего, прославляющих мудрость и неиссякаемое жизнелюбие народа. В отличие от средневекового театра развлекательный жанр комедии сопровождался большими импровизационными возможностями.

Поводом к организации театра психодрамы Морено послужил случай, который описали польские психологи Чаповы в книге «Психодрама» как «симптом Барбары». Суть его заключается в следующем. Один из профессиональных актеров по имени Джорж влюбился в коллегу Барбару. Вскоре после свадьбы муж Барбары обратился к психиатру Морено с жалобой на то, что его пристойная и интеллигентная супруга становится в быту все более вульгарной и брутальной. После этого на очередном представлении Барбара с огромным воодушевлением сыграла роль развязной грубиянки. И в дальнейшем Барбара проявляла желание играть подобные роли. Отношения же с мужем нормализовались. Морено решил, что поведение Барбары связано с возможностью воспроизведения на сцене образа вульгарной фурии, в воплощении которой она подсознательно нуждалась.

Создание этого образа в театре вместо образов благородных дам создало для актрисы возможность осознавания нелепости своего поведения в быту. Она избавилась от агрессивности, сделавшись дома более покладистой, ласковой.

Указывая на терапевтическое значение психодрамы, Морено писал, что в ней создается оздоравливающий эффект не только у зрителей («вторичный катарзис»), но и у актеров, которые, представляя драму, в то же время катартически расшифровывают свое житейское поведение. Морено был склонен видеть оздоравливающий эффект во фрейдовском плане, в непосредственной и обязательной связи с психокатарзисом. В то же время Морено уже более широко, с социально-психологических позиций трактует необходимость психодраматических акций с целью воздействия на личность человека. Он обозначает терапевтические функции психодрамы термином «шекспировская психиатрия», имея в виду ее гуманистический лечебный эффект. В противоположность человеколюбивой и альтруистической «шекспировской психиатрии» Морено выделяет «маккиавелистическую психиатрию», основанную на грубом вмешательстве, - шоках, стрессах и операциях лоботомии. Сюда же Морено справедливо относит и психоанализ Фрейда, с которым у Морено начинаются разногласия. Нельзя не согласиться с ним в том, что психоанализ пользуется маккиавелистическим принципом «разделяй и властвуй», ибо при этом способе психического воздействия человек насильно приводится к осознанию «правды», таящейся в его темном подсознании.

Внимание Морено также привлек образ Гамлета с его рефлексией в качестве героя, могущего выполнять функцию «альтер-эго» («другое я»), помогающую пациенту лучше понять себя в рамках исполнения собственной жизненной роли. Морено проявил интерес к шекспировскому театру не случайно. Его привлекли гуманистические достоинства шекспировской драмы, заключающейся не только в постановке проблем человеческого существования, но и соответствующей активации личности к разрешению жизненных проблем.

Заимствованное из театра понятие роли перешло в социальную психологию. Многие психологи и социологи начали говорить о роли, имея в виду определенные человеческие функции. Так, известный польский социолог Флориан Знанецкий утверждает, что человек исполняет свою общественную роль согласно определенной экспектации (ожидания) в соответствующей социальной среде. Американский социолог Т. Р. Парсонс, оперируя понятием роли, стремится показать, что она является ключом для интеграции трех уровней - психологического, социального и культурного, представляя трансмиссию, через которую свойства и состояния отдельной личности влияют на функционирование различных общественных и культурных систем. Концепция роли, по мнению Т. Шибутани, является в современной социологии синтезом понятия роли, возникшим в искусстве, но пронизанным принципом социальной психологии, медицинской психологии и психотерапии. С таким пониманием солидаризуется и советский психолог И. С. Кон: «Понятие роли, - пишет он, - широко употребляемое обществоведами, весьма многозначно. В обыденном сознании ролью называется такой аспект поведения деятельности лица, который является для него неорганичным, переживается как нечто внешнее, ненастоящее, отличное от его подлинного «я»... Быть в роли - значит притворяться, играть, осознавать искусственность своего поведения. Но такое разграничение является субъективным, оно описывает лишь соотношение различных образов самосознания, ничего не говоря об их происхождении».

Морено дифференцирует и разграничивает термины «Принятие роли» и ее «разыгрывание». В первом случае имеет место процесс приспособления к роли и усвоения очерченных в ней образцов поведения, во втором - процесс более или менее адекватного выражения индивидуальных свойств общественным экспектациям.

Применительно к задачам психиатрии Морено понимает под ролью процесс решающего создания структуры всего человеческого поведения, определяемого влиянием «малых групп». Более четкое определение дают польские психологи Чаповы в монографии «Психодрама», они понимают роль как фактическое личностное образование, привносящее регулирующий эффект в специфическую ситуацию, в которую вовлечены другие лица. Роль выражает нереализованные потенции личности, отражая определенную структуру отношений с другими лицами. Это служит основой для «присвоения» чьей-то роли, составляющей образец для подражания и способствующей росту самосознания и поведенческих форм деятельности.

Отсюда Морено выводит формулу неправильных поведенческих форм реагирования, включая и психическое поведение как результат разрегулирования правильных форм взаимоотношений между людьми, определяющихся мерой спонтаничности и «творческости» (креативности). Каждый человек в зачаточном виде обладает творческими потенциями. Нераскрытые его резервы направляются на неразумные (иррациональные) пути, проявляющиеся симптомами психической болезни. Ирреальная креативность присутствует в клинике неврозов к пограничных психических состояний, а полное извращение ее встречается уже при глубоких душевных заболеваниях. Морено видит спасительный выход в психодраме, которая способствует отрегулированию спонтаничности, направляемой на разумные формы созидательности. Печальной проблемой психологии человеческой личности является не пресловутое фрейдовское подсознание («оно»), а изоляция и отрыв человека от возможности заниматься творческой деятельностью, означающие болезнь личности.

В отличие от Фрейда Морено считал, что основные черты характера человека не являются раз и навсегда заданными, хотя структурные основы личности имеют и биологические компоненты, формирующиеся еще в раннем детстве. Выражение законной уверенности в способностях человека реализовать свои потенциальные возможности отразилось и в практических рекомендациях проведения психотерапевтической процедуры.

В противоположность психоаналитическому сеансу, проводимому в искусственной изоляции, Морено «аналитический диван в двух измерениях» заменил на трехмерное социальное пространство. Сеанс может проводиться в обыкновенной комнате, но при наличии «социума» - подыгрывающих лиц, в условиях, приближенным к естественным (где заболевание получено, там оно и должно быть «отыграно»). В отличие от Фрейда Морено большее внимание сосредоточивает не на прошлом индивидуума. Принимая человека в настоящем, учитываются его непосредственные личностные и социально-культурные ориентации и проекции как в прошлое, так и в будущее. Помимо свободных словесных ассоциаций, психодрама сопровождается и поведенческой свободой жесто-мимического контура личности.

Сеанс психодрамы разделяется на три части: подготовительный, само представление и заключительный (обмен впечатлениями). Вначале определяются «проблемы», выбирается «герой», чья проблема разыгрывается, и подыгрывающие, помогающие разобраться в конфликте, оппонирующие главному действующему лицу (протагонисту) или намечающему для него («альтер-эго») правильное рациональное решение. Психотерапевт выступает в качестве режиссера, но отнюдь не директивного руководителя. Дублер выступает как «сотерапевт», помогающий герою неназойливо найти продуктивный выход из создавшейся психотравмирующей ситуации, Обсуждение, как и сама инсценизация, изобилует сильными эмоциональными реакциями (иногда присутствуют и члены семьи), а протагонист проецирует свои переживания из мира психодрамы в мир реальный, адаптируясь в нем в последующем с помощью вновь приобретенных «шаблонов» правильного поведения.

После венского театра импровизации, открытого Морено в 1921 году, в Нью-Йорке был организован театр психодрамы под руководством Джинлы Дине и при консультации Морено, впоследствии переехавшего в Америку.

Профессиональные артисты театра Джинли Дине после лекции консультанта-психолога разыгрывали сценки перед каждым купившим билет. Не зная аудитории, психологи искали своего адресата среди определенным образом акцентуированных контингентов, о чем можно догадаться по названию одноактных пьес: «Пограничные пункты духа», «Диагноз», «Мазохист», «Психопат», «Невроз страха» и т. п.

Широко применяется «лечебный театр» для лечения больных с неврозами, реактивными невротическими состояниями, пограничными психическими расстройствами, а также для лечения разнообразных наркоманий. Эти методы скорее дополняют психологическую работу с определенным контингентом больных, чем прямо их лечат. В отличие от прямолинейного «лобового» внушения: при алкоголизме («не пей», «водка - яд») ставится задача скорее пережить, чем понять умозрительно вред и результаты гибельного воздействия спиртного на организм и личность человека. Психодрама предоставляем алкоголику средства решения его жизненных проблем, освобождает от тревоги, дает выход его агрессивности и т. д. Поскольку участие алкоголиков в психодраме в качестве артистов затруднено (вследствие их деградации, плоского юмора и неадекватного поведения), некоторые психологи рекомендуют использовать подыгрывающих дублеров, а также применять элементы кукольного театра.

В. Сперофф проводит психодраму иначе. Страдающий алкоголизмом и его жена под руководством врача разыгрывают сценки из обыденной жизни. В результате больной муж имеет возможность взглянуть на себя со стороны в трезвом виде и «видеть», сколь он «хорош», когда выпьет.

А. Паретов и П. Корнелиус снимают на кинопленку больного, дав ему предварительно выпить, а затем публично или индивидуально демонстрируют (два раза в неделю) для вызывания и укрепления внушением угрызений совести, для выработки большей критичности больного к себе.

Для ролевого варианта коллективной психотерапии алкоголизма нами использовались инсценизации по книге Г. Шошмина «Возвращение в жизнь». При этом были усугублены ятрогенирующие эффекты с розыгрышем ситуации делирия у «главного героя» и последовавшего суицида. Аудитория зрителей состояла из студентов, злоупотребляющих алкоголем. Психотерапевт выступал в роли ведущего. Спектакль был показан в восьми различных аудиториях с общим количеством свыше двухсот студентов. Применялась техника дублирования ролей с использованием в качестве «актеров» сменявших друг друга зрителей. Тем самым достигалась интеграция актеров и зрителей, способствующая более эмоциональному восприятию инсценировки.

Отсутствие занавеса, непротивопоставление зрителей актерам способствовали перенесению роли и «идентификации» некоторых зрителей с героем.

Розданные после спектакля анкеты содержали следующие вопросы:

1) Какие чувства вызывает лечебный спектакль?

2) В какой образ вы вживаетесь, какому герою сочувствуете?

3) Какой образ отталкивает и вы чувствуете к нему неприязнь, отчуждение?

4) Какого героя вам хотелось бы сыграть в лечебном спектакле?

Психопрофилактический смысл постановки определялся уже тем, что при повторном просмотре и вторичном анкетировании наблюдалось увеличение более чем вдвое разумных форм сочувствия герою с одновременным отчуждением от роли с критическим отношением к ней и своему прошлому, со стремлением сыграть положительную роль. У 25% наблюдались отрицательные прогностические феномены, такие, как гипертрофия «отчуждения», означающая эмоциональное уплощение, неспособность к эмоциональной близости, предполагающей элементарное сочувствие и «вживание» в роль (эмпатию). Сюда же мы отнесли и чрезмерную идентификацию с героем без сохранения определенной дистанции, предполагающей критичность к своему поведению и злоупотреблению алкоголем.

Ролевая психотерапия является также прогностическим способом выявления эмоциональной установки на противоалкогольное лечение. В противоположность унылой и назойливой дидактике, которую больные часто не воспринимают, театрализованные формы являются вспомогательным методом психотерапии и психогигиенической работы, эмоционально склоняющей личность к исполнению положительной жизненной роли.

Ролевая психотерапия успешно применяется нами также при неврозах и для адаптации супружеских пар, психопрофилактики семейных конфликтов.

За рубежом происходит все более расширительное толкование психодрамы для психогигиенической, психотехнической экспертизы профотбора и с целью брачных консультаций юношей и девушек.

Студенты психологического отделения Мичиганского университета изучают ролевые ситуации в драматической импровизации (например, проблемы получения должности, отчуждения между друзьями). Федеральное бюро расследования и американская армия также проявили интерес к психодраме и приняли некоторые ее методики на вооружение.

Широко используется так называемая «зеркальная техника». Больной, чья проблема разыгрывается, может быть непосредственным участником психодраматической сцены и находиться в зрительном зале в качестве зрителя или играть незначительную роль.

Разыгрываются и простые адаптивные сценки, имеющие целью помочь больному при выпуске из стационара восстановить элементарные социальные навыки. Некоторые примеры по использованию психодрамы с целью реабилитации, реадаптации и ресоциализации больных приводит американский психиатр Дж. Франк в книге «Групповые методы в терапии» в сценах с наймом на работу или покупки товаров. Обычно больной играет сам себя, а другой человек - продавца или будущего предпринимателя. Сцены задуманы так, что одна отличается от другой по степени трудности, чтобы у больного осталось удовлетворение от успешности выполняемого дела.

Психодрама, социоанализ и социометрия получили развитие в некоторых разновидностях групповой психотерапии. Это так называемая гипнодрама, лекарственно-направляемая психодрама (Морено, 1966; Джек Бард, 1966), социометрическая терапия (Иенингс, 1966), групповая музыкальная и ритмическая терапия (Альтшулер, 1966) и др. По новой теории Морено, называемой социометрией, классовые противоречия можно разрешить не социально-экономическими реформациями, а сглаживанием конфликтов за счет средства психической терапии. Мы не останавливаемся на этой «теории» подробно, ибо она уже была достаточно подвергнута критике в нашей философской и социологической литературе (например, в предисловии М. Ш. Бахитова к русскому изданию книги Дж. Морено «Социометрия». М., ЙЛ, 1957).

Американский психиатр Клепман, критикуя психодраму Морено, справедливо указывал на то, что «истинная терапия не сводится к катарзису, ибо должны быть даны сознательные социальные установки». Морено, увлекаясь эмоционально-подсознательной стороной терапии как «очищающей и расшифровывающей» бессознательные тенденции и «заблуждения» личности, недооценивает дидактически-рассудочные формы психотерапии, являющиеся рычагом воздействия именно на сознательные ориентации и мотивационные подструктуры личности. Наблюдения Клепмана также показывают, что психодрама у ряда лиц может укреплять их в антиреальной позиции, ибо «всякий сдвиг границ фантазии у душевнобольных опасен». Это можно отнести не только к недостаткам, свойственным лишь терапии психозов, но и некоторым формам неврозов и психопатий, где имеется большой элемент актерского воодушевления и эмоционализации, смыкающийся с механизмами истерии, что в ряде случаев может усугубить заболевание.

Лечебная практика показывает, что не всегда возможен терапевтический эффект при допущении и эксплуатации спонтанных эмоциональных реакций у истериков и углубления у них «вчувствования». Наоборот, механизмы «отчуждения», «отстраненности» от роли могут дать необходимый психологический эффект.

Большой трудностью игрового метода, переходящего иногда в недостаток, является то, что иногда разыгрываются нереальные ситуации с надуманным и подставным характером инсценизации. Для лиц, страдающих нервно-психическими заболеваниями, раскрытие первоначального обмана может вызвать озлобление и сделать их недоступными для последующей психотерапии.

Иллюстрацией к вышеприведенному положению может служить сюжетная линия пьесы Вениамина Каверина «Школьный спектакль», где подобная психодрама, названная директором школы «театротерапией», была организована для того, чтобы учащиеся «убедились, какой кавардак они учинили в классе», превратившись в кощунство над чистотой отношений школьников, охладила их откровенность. Правда, «психологическое равновесие установилось в классе. Ссоры, размолвки, напряжение в отношениях - все это рассеялось, так сказать, сценически изжито... Однако прежняя близость ушла».

Существенный недостаток гипнодрамы Морено и Эннейса в ненужной фиксации личности на расшифровке своих подсознательных влечений и инстинктов. Имеет место и прямое деморализующее и асоциальное влияние метода Слевсона, основанного на принципах «полной свободы» эмоций и необходимости обязательного «бурного отреагироваиия».

В советской медицине приемы игровой терапии и психотерапевтической драматизации применяются в качестве, элементов системы коллективной (групповой) психотерапии (Н. В. Иванов, И. 3. Вельвовский, М. М Кабанов, С. С. Либих, Б. Д. Карвасарский).

Ленинградский психотерапевт И. Е. Вольперт разработал своеобразный прием психотерапевтической драматизации, названный им имагопсихотерапией, в котором он с лечебной целью использует обучение больных приемам воображаемого мысленного воссоздания положительной роли, которая способствует выработке новой доминанты, затормаживающей прежние невротические формы поведения и установки. По мнению другого ленинградского ученого Л. Г. Первова, игровые приемы психотерапии представляются целесообразными в клинике неврозов и пограничных состояний, ибо способствуют изменению патологических личностных особенностей, заключающихся в переделке сложного жизненного стереотипа с замещением неадекватных элементов поведения более современным типом реагирования на психотравмирующие ситуации.

В Ленинградском научно-исследовательском психоневрологическом институте им. В. М. Бехтерева выявлена возможность и необходимость применения разумных форм и сочетаний игровых и вербальных компонентов групповой техники. В отделениях неврозов, реабилитации, психозов, психопрофилактики используются групповые дискуссии, методики «смены ролей», психогимнастики, групповой музыкальной и ритмической терапии, инсценизации с целью тренировки у больных нервно-психическими заболеваниями адекватных поведенческих реакций в различных сферах общения - в семье, на улице, на производстве, в общественных учреждениях и т. п.

Однако врачам предстоит немало потрудиться, чтобы совместно с психологами и работниками театра более глубоко разрабатывать смежные вопросы компенсативно-корригирующей функции искусства, шире внедрять ролевую психотерапию и психогигиену в практику некоторых театров, использовать полезные модели общения, отработанные театром, в повседневной жизни и в различных сферах социализации личности с целью ее гармонического развития.

Несмотря на теоретическую невнятность психодрамы, Морено внес определенный вклад в ее практическую разработку. В отличие от психоаналитической методики «лечебный театр» является, если можно так сказать, методикой «психосинтетической», способной дать конструктивные результаты в решении некоторых сложных проблем личности. Она основана на вере в человека и его творческие возможности. Не случайно Морено в беседе с Фрейдом сказал: «Вы подавляете мечту людей. Я уже обучаю их мечтать по-новому».

предыдущая главасодержаниеследующая глава











© PSYCHOLOGYLIB.RU, 2001-2021
При копировании материалов проекта обязательно ставить активную ссылку на страницу источник:
http://psychologylib.ru/ 'Библиотека по психологии'

Рейтинг@Mail.ru

Поможем с курсовой, контрольной, дипломной
1500+ квалифицированных специалистов готовы вам помочь