§ 4. Роль условных рефлексов и психологических факторов

В пищевой регуляции условнорефлекторные процессы часто играют очень важную роль. И. П. Павлов создал новую главу в психофизиологии, изучая секрецию пищеварительного аппарата. Отправным пунктом явилось исследование желудочной секреции, проведенное на "маленьком желудке" собаки. Павлов отделял часть желудочной стенки вместе с ее сосудистыми и нервными связями и делал из нее карман в виде мешочка, открывающийся в сторону передней стенки живота. Это позволяло собирать желудочный сок, когда желудок, предварительно зашитый, получал пищу или когда он не получал ее. Практически достаточно было просто показать пищу, чтобы вызвать выделение желудочного сока, и чем приятнее были показанные животному продукты, тем обильнее выделялся сок (например, одному приятно жареное мясо, другому - сырое).

Разделяя пищевод на участки и делая выводы наружу, можно добиться того, что съедаемая пища не будет попадать в желудок. Через 5-6 мин. после такой фиктивной еды начинается секреция. Но она отличается от секреции психической, которая является очень кислой и благодаря пепсину характеризуется большой протеолитической активностью при переваривании альбуминоидов. Павлов утверждал, что физиология может послужить кулинарному искусству, призванному снабжать нас продуктами вкусными и благоприятными для пищеварения. В самом деле, уже известно, что при аппетитных запахах текут слюнки, тогда как другие запахи способны приостановить переваривание пищи и даже вызвать тошноту.

Те же психические эффекты связаны с панкреатическим соком, с одной стороны, и слюной - с другой, и мы имеем все основания предполагать, что то же происходит с кишечными выделениями, которые собрать значительно труднее.

Именно то обстоятельство, что слюну можно собирать без особого труда благодаря фистуле в стеноновом протоке, заставило Павлова использовать ее при систематическом изучении условных рефлексов и их законов. Психическое выделение желудочного сока может взять верх над торможением нормального выделения с помощью введения НСl в желудок (Вильгельм, Мак-Карти, Хилл, 1937).

Итак, в последующих реакциях важную роль играет опыт индивида. Например, когда ребенку дают касторку вместе с апельсиновым соком, то у него возникает столь сильное отвращение к апельсинам, что впоследствии он не может переносить их запах, апельсины стали для него неудобоваримы.

Опыт показал, что крысы, поев теста, смешанного с каким-нибудь ядовитым веществом, отказывались есть этот продукт даже в том случае, когда им грозила смерть от голода.

Длительное наблюдение за человеком, носящим желудочную фистулу с 9 лет, позволило Стюарту и Вольфу (1943) многократно констатировать благоприятное или вредное влияние психологических факторов на пищеварение. Как показало развитие психосоматической медицины, сильные эмоции оказывают патогенное действие, вызывая, например, диабет или язву желудка, как это случалось с крысами, которые находились вблизи пищи, но могли достигнуть ее, только получив сильный удар электрическим током. По-видимому, пищеварительная система в целом особенно плохо защищена от воздействий психологического характера.

Участие большого мозга в пищевых реакциях было неоднократно доказано психофизиологией.

Робинсон и Мишкин (1962) на 15 макаках изучали влияние-раздражения различных областей мозга, которое проявлялось в форме пищевых реакций приема или отказа (5800 проо), и получили положительные результаты не только в обонительном мозге (миндалевидное ядро), но и в лобных и височных областях коры Гасто (1952) проводил исследование раздражения миндалевидного ядра кошки и констатировал, что после некоторой задержки животное внезапно принималось с жадностью есть. Соответственно, двухстороннее разрушение тех лобно-височных долей, которые анатомически связаны с миндалевидным ядром через пучок Папеца, как это показал Прибрам на обезьянах, приводит к безразличной гиперфагии.

Производя различные корковые разрушения, Бузик и Мытницкий (1927) отмечали последующие нарушения в проявлении голода у человека с преобладанием булимии. Алажуанип и сотр. (1957) сообщили о транзиторной анорексии в 16 случаях односторонней височной лобэктомии с депрессией и продолжительной булимии, которая возникла в 3 случаях У одного анорекси ческого больного с психомоторными кризисами и ольфакторной тошнотой лобэктомия (правого височного очага) привела к исчезновению тошноты и появлению непрекращающейся були-мии и последующего ожирения. Психическая анорексия, когда она не вызвана неизвестными нарушениями (Согласно клиническим наблюдениям Лубатьера, о которых сообщил Гедон (в дискуссии в Аллуато, 1952), в диагностированных случаях психической анорексии пищевое равновесие восстанавливалось только после введения гипофизарного экстракта (сохраняющего свою эффективность в течение 6 мес.)) гормональной регуляции, возникает довольно часто только у молодых девушек при кризисе в период полового созревания и связана либо с боязнью пополнеть, либо с отказом от плотской жизни СЖ. Борель, 1963), либо с конфликтами с матерью. Но существует также женская булимия, 15 случаев которой П. Абель и сотр. (1963) наблюдали за 3 года у молодых вялых девушек, любивших полакомиться. Некоторых из них полнота очень беспокоила и побуждала принимать медикаменты, называемые "антиголод", вплоть до того, что они превращались в токсикоманов. Булимия нередко возникает при гебефрении, и к ней приближается обжорство при олигофрении. Чередование гиперорексии и анорексии наблюдается у депрессивных маньяков.

Наконец, механизм отказа от приема пищи (ситиофобия) может иметь различные психологические корни.

Таким образом, уже и без того довольно сложный механизм вегетативной регуляции не в состоянии объяснить всех нарушений, которые возможны в пищевом поведении.