В аспирантуре у С. Л. Рубинштейна (Е. Н. Соколов)

Передо мной полное собрание сочинений Ч. Дарвина - подарок сотрудников сектора психологии Института философии АН СССР в день защиты кандидатской диссертации 23 июня 1950 г. На первом месте подписи моих учителей - С. Л. Рубинштейна, Н. Н. Ладыгиной-Котс, Н. Н. Волкова, а также сотрудников сектора М. Г. Ярошевского, А. Я. Марковой, А. С. Спиркина.

В аспирантуру сектора психологии я поступил в 1947 г., сразу же после демобилизации, еще не сняв военной формы. Предварительно со мной беседовал лично Рубинштейн по широкому кругу проблем психологии. Особенно подробно и глубоко его вопросы касались проблемы темперамента. К этой беседе я готовился по книге Рубинштейна "Основы общей психологии" (1946 г.), поэтому вопрос о связи темперамента с типом высшей нервной деятельности (по И. П. Павлову) не был для меня неожиданным.

Изучая сейчас этот учебник, я поражаюсь глубине, обстоятельности изложенного в нем материала, собственно психологических и физиологических данных. По глубине психофизиологического анализа эта книга Рубинштейна далеко превосходит современные учебники, в которых труды И. П. Павлова и В. М. Бехтерева вообще не рассматриваются.

В конце беседы Рубинштейн попросил меня дать анализ моего собственного темперамента, обосновывая и иллюстрируя каждый вывод. Этот вопрос представлял собой своеобразный тест на умение использования навыков психологического анализа. На основании собеседования я был допущен к экзаменам, главным в которых была подготовка реферата.

В то время под влиянием В. А. Артемова, известного своими работами в области психолингвистики, я заинтересовался проблемой восприятия речи. В качестве темы реферата выбрал проблему трансформации значений, используя труды Н. Я. Марра. Желая облегчить себе экзамен по иностранному языку, я написал реферат по-немецки.

Работал я в библиотеке Института психологии (теперь Институт общей педагогической психологии АПН СССР). Мне разрешили заниматься непосредственно в книгохранилище, что позволило быстро подобрать необходимую литературу.

Рубинштейн, возглавляя в 1945-1949 гг. сектор психологии Института философии АН СССР, заведовал также до 1949 г. кафедрой психологии МГУ, которая размещалась тогда в здании Института психологии. Представленный мною реферат Рубинштейн оценил положительно, и, сдав экзамены, я приступил к занятиям в аспирантуре.

Я по-прежнему работал в библиотеке Института психологии и сумел изучить большой объем литературы. Жил я в общежитии АН СССР на Малой Бронной в комнате на трех человек. Все трое мы были фронтовики: капитан, майор и подполковник. Все мы жадно тянулись к знаниям. Обсуждение научных проблем вечерами выливалось в непрерывный домашний семинар, что, несомненно, сыграло положительную роль в нашем образовании.

Однако ядром воспитания творческого отношения к научной работе были заседания сектора психологии, на которых выступали с докладами о своих исследованиях как сотрудники сектора, так и аспиранты. Наиболее способным аспирантом в то время был А. Л. Ярбус, монография которого по изучению движений глаз затем была переведена в ряде стран и стала классической работой.

Следует отметить, что в рамках сектора психологии велись конкретные экспериментальные исследования в области мышления (С. Л. Рубинштейн), памяти (А. Г. Комм), зоопсихологии (Н. Н. Ладыгина-Когс), психофизиологии зрения (С. В. Кравков), восприятия музыки (Н. А. Гарбузов) и личности (Б. М. Теплов).

Мне довелось обсуждать с Рубинштейном работы гештальт-психологов, исследования мышления в Вюрцбургской школе, а также вклад И. П. Павлова в становление материалистической психологии.

План диссертации Рубинштейн анализировал со мной дважды. Делал он это очень тактично, особенно после того, как у меня возник интерес к проблеме восприятия, изучение которого вселяло надежду подойти к физиологическим механизмам психики.

Два экспериментальных факта, полученных в работах сектора психологии, произвели на меня наибольшее впечатление.

Один из них получен Рубинштейном и описан им в книге "Основы общей психологии" [2, с. 222]. Он заключается в том, что восприятие звуков речи зависит от положения зрительного образа, ассоциированного с этими звуками. Так, наблюдения Рубинштейна над локализацией звуков речи в радиофицированном зале показали, что звук, который локализовался в ближайшем громкоговорителе, пока слушающий не видел говорящего, тотчас же переносится к последнему, как только говорящий показался в поле зрения слушающего. Иначе говоря, воспринимаемое направление звука смещается на говорящего, как только наблюдатель (слушатель) его отчетливо видит.

Второй факт, оказавший на меня сильнейшее влияние, был обнаружен С. В. Кравковым. Это был сенсорный условный рефлекс - изменения чувствительности глаза под влиянием звука, ассоциированного ранее с засветом сетчатки.

Эти два факта замкнулись на условнорефлекторную теорию восприятия, представленную И. П. Павловым при объяснении "бессознательных умозаключений" Г. Гельмгольца.

С. Л. Рубинштейн согласился с изменением плана диссертации в направлении изучения условнорефлекторных механизмов восприятия. Я занялся изучением световой и электрической чувствительности глаза, изменениями последовательных образов и стереоскопическим восприятием движения.

Подробное изучение эффекта взаимодействия слуха и зрения при восприятии направления звука было продолжено мною уже позже - в 1951 г. на кафедре психологии МГУ, куда я был приглашен своим оппонентом по кандидатской диссертации Б. М. Тепловым, который в 1949-1951 гг. возглавлял кафедру.

Мой первый дипломник по кафедре психологии Ю. А. Кулагин, предъявляя звук в разных точках звукового периметра, показал, что воспринимаемое направление звука смещается под влиянием вида динамика, который в действительности был отключен и не звучал [1]. Сочетая место зажигания лампочки с локализацией невидимого источника звука, Ю. А. Кулагин получил условнорефлекторный сдвиг локализации звука под влиянием вида света вмещенной в пространстве лампочки [см. также: 3, с. 81-82].

Надо сказать, что в то время в лаборатории С. В. Кравкова исследования по изучению взаимодействия органов чувств велись Не только психофизиологическими методами, но и с применением электрофизиологических методик, включая регистрацию реакций отдельных нервных клеток.

В дальнейшем именно электрофизиологические методы исследования условнорефлекторных механизмов восприятия стали для меня основными. Результаты этих работ были обобщены в 1958 г. в моей книге "Восприятие и условный рефлекс". Однако и в этой книге под влиянием С. Л. Рубинштейна и С. В. Кравкова психофизиологическая направленность осталась неизменной. Так, совместно с моим первым аспирантом - Э. А. Голубевой - мы изучали условнорефлекторные перестройки чувствительности зрительной системы, используя самопишущий адаптометр...

Оглядываясь назад, я все более отчетливо вижу величественную фигуру психолога-энциклопедиста, неутомимого труженика науки - С. Л. Рубинштейна.