Глава III. Интроспективный эксперимент и исследование мышления в вюрцбургской школе

Философские основы Вюрцбургской школы

Вюрцбургская школа - это направление интроспективной психологии, представители которого в начале XX в. впервые в истории психологии попытались экспериментально исследовать особенности мышления.

В группу психологов, образовавших Вюрцбургскую группу, входили, кроме руководителя Освальда Кюльпе, А. Майер, И. Орт, К. Марбе, X. Ватт, Н. Ах, А. Мессер, К. Бюлер, К. Тейлор и другие.

Вюрцбургская школа возникла в следующей теоретико-философской ситуации. К началу XX в. в психологии господствовала физиологическая школа Вундта, которой были свойственны многие внутренние противоречия между ее философско-теорети-ческими позициями и результатами экспериментального метода, заимствованного из физиологии, а также между последним и интроспекцией.

Физиологическая психология была разновидностью психологии сознания. Основной своей задачей представители этого направления считали изучение сознания, его составных "элементов" и связей между ними. Эту задачу психологи решали, используя методики, заимствованные из физиологии. Применяя различные раздражители, экспериментаторы заставляли испытуемых реагировать на них либо двигательными, либо словесными реакциями. Подопытные лица должны были сообщать, воспринимают ли они действующие раздражители, какое раздражение действует сильнее, чем другое, и т. д. Испытуемые должны были также сообщать, какие чувства они испытывают при подаче тех или иных раздражителей, и анализировать эти чувства. Экспериментальные данные содержали совершенно разнородные сведения, состоявшие частично из интроспективных отчетов, а частью из отчетов испытуемых о том, что имсчно они воспринимают в окружающем мире, и, наконец, из показателей о зависимости двигательных реакций от тех или иных изменений раздражителей.

Представители физиологической .психологии оба вида словесного отчета объявляли интроспекцией, а данные последнего рода считали лишь вспомогательным материалом. Полученные в экспериментах этого периода результаты, доказывающие причинную зависимость ощущений от действующих извне раздражителей, объективно были направлены против идеалистического понимания сознания как круга психических явлений, доступных лишь интроспекции. Однако в этот период соединение некоторых причин философского порядка помешало краху интроспективного понимания и изучения сознания.

К началу XX в. среди психологов широкое распространение получил позитивизм Маха. Как известно, с точки зрения Маха, все тела являются лишь комплексами ощущений. В таком случае любой словесный отчет в психологическом эксперименте мог быть лишь описанием мира психических явлений и не имел права рассматриваться как описание человеком физических предметов. Тем самым махизм стирал различие между собственно интроспекцией и описанием объективных условий деятельности (Положение махизма о тождестве психического и физического могло быть истолковано и в духе механистического материализма - в смысле реальности лишь физического и исчезновения психики, что и было сделано бихевиористами). Истолкованное с идеалистических позиций психологии сознания, это положение означало сведение к интроспекции всех форм вербальных отчетов. В результате этих обстоятельств психологи пришли к выводу, что при изучении ощущений и восприятия метод инстроспекции является действенным.

В этих сложных условиях, когда уже начали действовать, но еще полностью не проявились внутренние противоречия физиологической психологии, и начала формироваться Вюрцбургская школа, Кюльпе - ученик Вундта и Г. Е. Мюллера - по своим философским убеждениям близко стоял к доктрине Авенариуса, принципиально ничем не отличающейся от позитивизма Маха: , Мах утверждал, что психология имеет дело с "элементами" - ощущениями, рассматриваемыми в отношении к субъекту. Согласно же Авенариусу, предметом психологии является "опыт", определяемый функционированием нервной системы, в то время как физика изучает этот же "опыт", отвлекаясь от работы нервной системы. Доктрина Авенариуса была принята Кюльпе в его труде "Основы психологии" (О. Кulре. Grundriss der Psychologic. Berlin, 1893), непосредственно предшествовавшем образованию Вюрцбургской школы.

К философским взглядам Кюльпе примыкали (хотя и не совпадали полностью) позиции и других будущих участников Вюрцбургской школы. Так, Карл Марбе находился под сильным влиянием Евгения Дюринга, которого считал "величайшим философом современности".

Оттолкнувшись от этих философских позиций физиологической психологии, вюрцбуржцы попытались применить метод интроспекции к изучению мышления.

В опытах Вюрцбургской школы интроспективный метод достиг своего апогея. В то же время благодаря специфике применявшегося экспериментального материала и построению некоторых, особенно более поздних, экспериментов, интроспекция оказалась четко отделенной от других форм словесных реакций: испытуемые должны были сообщить не о качестве воздействующих раздражителей, а о довольно сложной мыслительной деятельности, вызываемой раздражителями и опосредствующей конечный ответ ("да", "нет").

Отчет испытуемых об этой умственной деятельности рассматривался вюрцбуржцами как достоверное и адекватное описание действительного хода мышления. Пытаясь создать теорию интроспективного эксперимента, Ах настаивает на ретроспективном характере самонаблюдения. Он подчеркивает, что интроспекция не просто искажает наблюдаемый психический процесс, но меняет его содержание. Возможность же давать ретроспективный отчет о своих переживаниях в ходе мышления Ах обосновывает ссылкой на опыты Г. Мюллера и Пильцекера, указавших на персеверацию, т. е. навязчивое возобновление явлений переживания.

Специальное внимание Ах уделял вопросу об отличии применявшейся в опытах вюрцбуржцев интроспекции от самонаблюдения в эмпирической психологии. Основное отличие, по мнению Аха, заключается в том, что в опытах Вюрцбургской школы интроспекция применялась в строго контролируемых стандартных условиях: каждому испытуемому давались одни и те же раздражители и тождественные инструкции. Ах подчеркивает зависимость переживаний испытуемых и, следовательно, их интроспекции от вариаций внешних условий. Систематическое экспериментальное самонаблюдение, пишет Ах, не имеет никакой ценности, если не удается благодаря изменению внешних условий эксперимента и инструкции вызвать соответствующее изменение внутренних переживаний и, таким образом, благодаря вариации внешних обстоятельств, осуществить контроль за данными самонаблюдениями. Это положение означает некоторую тенденцию к выходу за пределы психологии сознания, некоторое признание зависимости мышления от окружающих условий. Но для вюрцбуржцев внешние условия выступают более как поводы или способы побуждения мыслительной деятельности, чем причина и детерминирующие факторы. "Как уже было замечено, - пишет Ах, - метод систематического экспериментального самонаблюдения направлен на то, чтобы в непосредственно следующий за опытом период подвергать полному описанию и анализу переживания испытуемого, вызванные внешним вспомогательным средством" (N. Ach. Uber die Willenstatigkeit und das Denken. Gottingen, 1905, S. 8).

Провозглашение вюрцбуржцами интроспекции в качестве главного метода исследования мышления связано с неверным пониманием соотношения сущности и явления применительно к мышлению. Как и вся интроспективная психология, вюрцбуржцы неправильно отождествляли сущность мыслительной деятельности с одной из форм проявления этой сущности в самонаблюдении человека.

Грань между экспериментатором и испытуемым по существу стиралась: каждый испытуемый являлся одновременно экспериментатором, наблюдающим сущность своего собственного мышления. Почти ко всему циклу проведенных вюрцбуржцами экспериментов относятся слова Бюлера, высказанные им по поводу работы Мессера. В ходе проведения опытов, пишет Бюлер, Мессер чувствовал себя в некоторой степени лишь редактором того, что высказывали его (испытуемые Кюльпе и Дюрр (К. Вuhler. Tatsachen und Probleme zu einer Psychologic der Denkvorgange. - "Archiv fur die gesamte Psychologic", 1907, Bd. 9). С точки зрения объективного подхода к психике ретроспективный отчет о том, какие мысли вызвал у человека раздражитель, вполне допустим. Но этот отчет представляет собой сырой материал, который может служить подсобным средством для восстановления хода психических процессов. Поэтому полученные вюрцбуржцами факты представляют определенный интерес. Однако при отсутствии хотя бы предварительной теории мышления отчеты самонаблюдения могут принести лишь крайне разрозненные, отрывочные и случайные данные об осознавании человеком объектов своего мышления, как это и произошло в Вюрцбургской школе.

Выявление того, что человек не осознает механизмов своего мышления, заставило представителей Вюрцбургской школы признать, хотя и в скрытой форме, неадекватность интроспективного метода задачам исследования мышления. Так, Ах провел специальную серию экспериментов с загипнотизированными. Инструкция, даваемая им испытуемым, содержала определенные задания, а также приказ забыть все, что говорилось во время сеанса. Оказалось, что хотя люди и не помнили инструкции, а следовательно, и задания, они решали задачи в соответствии с ним. В результате таких фактов Ах, Бюлер и Кюльпе пытались использовать данные ретроспективного самонаблюдения лишь как материал для анализа и обработки, а не как зеркало, в котором точно отражается вся мыслительная деятельность. Именно в этот период Бюлер подверг критике "метод редактирования",отчетов испытуемых. Экспериментаторы пытались также опираться в своих выводах не только на словесные описания переживаний испытуемых, но на соотношения "раздражений" и реакций подопытных лиц. Однако этот метод опосредствованного исследования был настолько чужд всей интроспективной психологии, что использовался он крайне, неумело.

По мере развития экспериментальных исследований, философские позиции Вюрцбургской школы изменились: махизм уступил место феноменологии Брентано и Гуссерля. Опыты показали, что у человека "Существуют такие формы познания, которые находятся в ином отношении к объектам, нежели ощущения и восприятия, что у человека может быть знание сущности предметов, не облеченное в чувственно-наглядную форму. Эти факты пришли в противоречие с позитивизмом Маха, сводившим все переживания человека к ощущениям и их совокупностям. В опытах обнаружилось также, что у людей существуют своеобразные переживания действий, совершаемых в уме. Требовалось новое философское осмысливание полученных результатов. Такое осмысливание вюрцбуржцы нашли в философии Э. Гуссерля.

Гуссерлианская феноменология была удобна тем, что допускала новое истолкование фактов, не выходившее, однако, за пределы психологии сознания, и в то же время эта новая философия не была чем-то принципиально отличным от позитивизма Маха. Это открыто признавал и Гуссерль. Если позитивизм, писал он, утверждает,, что все науки должны основываться на абсолютно свободном от всяких предубеждений, конструкций, теорий непосредственно данном, "позитивном, тогда мы являемся истинными позитивистами" (Е. Husserl. Ideen zu einer reinen Phanomenologie und phanomenologische Philosophie, vol. 1, § 20. Haag, 1950, S. 46).

Гуссерль считал собственную систему взглядов близкой как позитивизму Юма, так и позитивизму Маха. Хотя он и подвергал критике махистский "принцип экономии мышления", но тем не менее неоднократно указывал, что именно Мах своим "анализом ощущений" подготовил путь феноменологическому методу. Различие же между "новым позитивизмом" и точкой зрения Гуссерля заключалось в следующем. Согласно Маху, "непосредственно данным" являются лишь ощущения, т. е. чувственные элементы сознания. Гуссерль же утверждает, что "феноменами" сознания являются и сущности вещей, что путем феноменологического, анализа сферы чистого опыта только и возможно постичь суть предметов. В этом положении вюрцбуржцы нашли выход для своих поисков определяющей характеристики мышления. Вначале оно было охарактеризовано в Вюрцбургской лаборатории как совокупность особых состояний сознания, лишенных чувственно-наглядного содержания. Затем появилось определение мышления как "знания". И лишь в последней обобщающей работе Кюльпе, написанной под явным влиянием Гуссерля, было выдвинуто положение о том, что мышление по-иному относится к объектам, нежели ощущения и восприятия, что мышление есть познание сущности предметов, а не только их внешних качеств.

Следует, однако, подчеркнуть, что феноменологический метод и система Гуссерля не стали философской основой исследования мышления в Вюрцбургской школе. Это последнее направление было порождением интроспективной психологии сознания, основанной на позитивизме Маха. Результаты экспериментов, однако, пришли в противоречие с этими исходными теоретико-философскими основами. Вследствие этого и возникли попытки некоторых из представителей Вюрцбургской школы сопоставить итоги своих исследований с иной философской системой, противопоставляющей себя "атомистическому" и статическому сенсуализму интроспективной психологии.