Дарвинизм

Для физико-химической школы детерминизм был идентичен понятию о механической причинности, каким его принимала наука со времен Галилея и Кеплера. Впервые эти понятия разделило учение Дарвина, открывшее специфическую детерминацию систем более сложного порядка, чем механические. Это учение видвинуло новый объяснительный принцип, согласно которому движущая сила развития живого организма лежит не в механических, а в приспособительных взаимоотношениях со средой.

С проблемой соответствия организма (и отдельных его органов и систем) условиям обитания человек сталкивался с древнейших времен: нет более очевидного признака живого тела, чем целесообразность его жизнедеятельности. Огромной научной победой было включение организма в механическую картину природы. Однако с развитием естествознания все яснее становилось, что биологические факты не могут быть исчерпаны категориями механики. В самих науках о неорганическом мире утверждались эволюционные идеи.

Дарвин ("Происхождение видов", 1859) объяснил целесообразность, не прибегая к представлению о цели. Некогда с помощью этого представления, взятого из непосредственного опыта сознательного поведения человека, объяснялось течение бессознательной органической жизни. Теперь первичным становился биологический процесс. Он, как и движение неорганических тел, был подчинен необходимости, не зависящей от целей отдельных существ. Психика трактовалась как производное от него.

Говоря о влиянии дарвинизма на психологию, обычно выдвигают на первый план идею развития постепенного усложнения исходных форм. Однако гипотеза о преемственной смене жизненных, в том числе психических, процессов существовала задолго до Дарвина. И прежде считалось, что психические содержания и функции изменяются и развиваются. Вспомним учение ассоцианистов о возникновении сложных идей из простых или гегелевскую концепцию, мистифицирование отразившую диалектический ход развития сознания.

В чем же в таком случае заключалось преобразовательное воздействие дарвиновского учения?

Переворот, который произвел дарвинизм в научном мышлении, заключался в разработке новой схемы детерминистских отношений между организмом и средой. Для предшествующих концепций среда имела значение стимула, который (по типу соударения механических тел) производит в телесной организации эффект, соответствующий ее изначально заданному неизменному устройству. Теперь же среда оказывалась силой, способной не только вызывать, но и видоизменять жизнедеятельность. Внутренняя динамика и спонтанность уступали место непрерывному воздействию внешних условий, неумолимо уничтожающих все, что не способно к ним приспособиться. При этом среда выступала не только как источник воздействий на организм, но и как объект действий организма, которые помогают ему сохранить необходимое для выживания соответствие внешнего и внутреннего.

Изменилось и понятие об организме: предшествующая биология считала виды неизменными, а живое тело - своего рода машиной с раз и навсегда фиксированной физической и психической конструкцией. Оказалось, что организм есть продукт взаимодействия со средой в фило- и онтогенетическом развитии и присущие ему внутриорганические особенности обусловлены законами эволюции. Жизнь вида посредством механизма наследственности становилась важнейшей детерминантой жизни особи.

Рассматривая все телесные процессы и функции в качестве продукта и орудия приспособления к внешним условиям жизни, дарвиновская теория выдвинула новую модель анализа поведения в целом, его компонентов (включая нервно-психические) в частности. Как и в предшествующих моделях, она объясняла психическое исходя из действующих вне его факторов, однако за исходное брала взаимоотношения целостного организма с условиями его существования при определяющей роли последних. Акцентировав внимание на важности психических функций в процессе жизни, дарвиновская теория нанесла серьезный удар по эпифеноменализму, который, как известно, сопутствовал механической картине мира.

Подготавливая книгу "Происхождение человека" (1870), Дарвин решил сравнить выразительные движения, которыми сопровождаются эмоциональные состояния у животных и человека. Сперва он предполагал включить свои наблюдения в одну из глав книги, но затем написал об этом специальную работу "Выражение эмоций у животных и человека" (1872). Он искал ответ на вопрос: имеют ли внешне наблюдаемые изменения мимики, пантомимики, голоса при аффектах какой-либо объективный приспособительный смысл, служат ли и они целям выживания? Он выдвинул гипотезу о том, что первоначально выразительные движения имели практический смысл: животное скалит зубы перед тем, как броситься на врага; его выразительные движения являются частью оборонительной или агрессивной реакции. Рудиментами этих движений, когда-то целесообразных, являются те мимические или пантомимические акты, которые современный человек рассматривает в качестве выражения чувств: сжатие кулаков или оскал зубов в состоянии гнева у современного человека - пережиток тех эпох, когда они означали готовность к схватке. Дарвин считал, что этим действиям, так же как и инстинктам, человек не научается, а совершает их бессознательно. Эмоциональные состояния тем самым оценивались в связи с побуждением к действию, а не исходя из того, как они переживаются и осознаются субъектом.

Гипотеза Дарвина имела тот же коренной дефект, что и теоретические представления, которые игнорировали качественное различие между человеческой и животной психикой. Человеческие эмоции и выражающие их телесные реакции (мимика, пантомимика, интонация и др.) - продукт социально-исторического развития, радикально преобразовавшего исходные биологические формы. Но по отношению к традиционным субъективно-идеалистическим представлениям о сфере эмоций дарвиновская гипотеза обладала огромным разрушительным потенциалом. Она подготовила почву для объективно-научной трактовки этой сферы, как и поведения в целом, в частности в плане объяснения его телеологического характера (когда в качестве детерминанты явлений, совершающихся в организме в данный момент, выступают возможные будущие ситуации).

Из нераздельности организма и среды исходили и биологи физико-химического направления, считавшие живое тело включенным во всеобщий круговорот вещества и энергии. Но они не принимали во внимание филогенез организма, закономерности естественноисторического развития. Рассматривая телесные реакции организма, они полагали, что есть единственный способ объяснить их, не изменяя принципу причинности, - трактовать их как результат воздействия актуальных раздражителей. Эволюционный подход открывал возможность рассматривать актуально наблюдаемую реакцию не только как ответ на действующие в данный момент причины, но и как реакцию, установленную на возможно более успешное поведение в предстоящих обстоятельствах. Эта преднастройка на будущее выступала не в качестве имманентного свойства живого (точка зрения витализма), а как эффект естественного отбора.

Распространение эволюционистских представлений на область сознания ознаменовало сближение психических и органических явлений с точки зрения их реального биологического родства. С тех пор психология стала черпать свои детерминистские идеи не у механики, а у эволюционной биологии, под влиянием которой был выдвинут ряд ключевых проблем (адаптация к среде, филогенетическая обусловленность функций, индивидуальные вариации, роль наследственности, преемственность в развитии между психикой животных и человеческим сознанием, соотношение структуры и функции и др.). Изменился весь стиль психологического мышления. Важнейшим результатом происшедшего сдвига явилось внедрение объективного, генетического и статистического методов, а также возникновение категории поведения.

Прямое приложение принципов наследственности, изменчивости и естественного отбора к изучению психического оказалось недостаточным, а в области человеческого поведения и реакционным, но новый взгляд на организм и его место в природе, существенно расширяя возможности научного познания психической деятельности, стал такой же необходимой ступенькой к детерминистской психологии, какой в свое время являлась механика по отношению к самой биологии.