Персоналистическая психология (В. Штерн)

Персоналистической психологией следует называть не особую отрасль психологии, но новую и, безусловно, главную ориентацию всей психологической науки в теории и практике. Впрочем, называть ее "новой" можно только условно, так как, с одной стороны, она начала складываться уже два десятилетия назад (Person und Sache. System des kritischen Personalismus, 3 Bd. Leipzig, 1906, 1918, 1929), а с другой стороны, в современной психологии, которая в последнее время - особенно в Германии - переживает период бурных изменений, заметно общее движение, которое можно назвать "персоналистическим". Теоретические различия между отдельными школами ц направлениями, по-видимому, еще очень велики, к. тому. же многие стали бы возражать против названия "персоналистическая психология". Тем не менее все различия отступают на второй план по сравнению с общей господствующей тенденцией - вернуться от исследования "элементов" к анализу "целого". Но поскольку в человеческом бытии нет целого непосредственнее, реальнее и значительнее, чем целостность личности (Person), то персоналистическая психология легко может вобрать в себя все современные различные направления в психологии.

I. Личность

Понятие "личность" (Person), собственно, не психологическая категория, но основное понятие науки, стоящей над психологией (и всеми другими частными науками о человеке), - "персоналистики", которая находится в настоящее время в процессе своего становления. Личностные свойства нельзя разделить на противоположные друг другу психические и физические свойства. Если мы определим личность как самоопределяющуюся, целенаправленно и сознательно действующую целостность, обладающую определенной глубиной, то это относится не к содержаниям сознания или к телесным функциям самим по себе, но ко всему исходно нерасчлененному целому, в котором "психическое" и "физическое" являются подчиненными целому моментами. Сама личность, таким образом, "психофизически нейтральна", и то же можно сказать, о ее основных свойствах и функциях.

К примеру, главной характерной особенностью произвольного действия являются не некоторые сознательные переживания (представления о мотивах и т. д.), с одной стороны, и определенные движения тела, с другой стороны, а то, что, осуществляя произвольное действие, человек целенаправленно изменяет объективные отношения в мире согласно собственным внутренне нерасчлененным стремлениям; только для решения этой задачи и нужны те тесно связанные друг с другом процессы, которые мы называем, физическими факторами волевого действия. То же можно сказать и о других формах активности личности: о языке, художественном творчестве, выразительных движениях и т. д. Деление на "физическое" и "психическое" всегда есть вторичная и зачастую искусственная процедура, предназначенная для целей научного исследования.

Существует несколько видов такой "психофизически нейтральной" деятельности. На основании того, вызывается ли действие внешними или внутренними факторами, их можно разделить на реакции и произвольные действия. В настоящей статье мы не имеем возможности специально обсуждать соотношение реакций и произвольных действий и их подвиды.

Понятие "целостность личности" требует еще более строгого определения для того, чтобы четко выделить его из ряда других "целых". Здесь существует особая внутренняя диалектика.

Целое означает прежде всего "структуру", т. е. упорядоченное расчленение. Личность складывается из частных целых различных видов и порядков: из органов, функций, отношений, направленности на различные цели, определенных достижений, свойств и переживаний, находящихся в соподчинении друг с другом. Все они находятся между собой в определенной "структурной связи", гармонии и дисгармонии, соподчинении друг с другом. Любое частное целое в свою очередь структурировано. В личности н,ет ничего лишнего и бесполезного. Она возникает не путем суммации исходно не связанных между собой элементов, а складывается из "моментов" изначально несамостоятельных.

Но понятие "структура" не отражает всю меру этой взаимной связанности. Личность не только и не столько расчленена сверху донизу, но ей по большей части присуще то качество, которое мы можем назвать неоформленностью, неопределенностью, диффузностью или как-нибудь иначе. Целостность личности никогда не представляет собой законченную и определенную раз и навсегда конструкцию, но она всегда неоднозначна, она существует одновременно реально и потенциально.

Это положение преодолевает односторонность "структурной психологии" и "гештальтпсихологии", но отводит им определенное место внутри психологической системы.

Эта "многозначность" личности приводит к тому, что перед ней в каждый данный момент открываются различные перспективы (развития) и поэтому она постоянно изменяется. Сущность этих перспектив схвачена в целом в понятиях "конституция", "тип". Существенно, что речь идет здесь не о "частях" личности, но всегда о личности в целом и с учетом изменяющихся каждый раз отношений. (Поэтому попытки современных типологов создать одну-единственную классификацию типов не достигают своей цели.)

Такая же диалектика связей обнаруживается и в соотношении целой личности с ее "моментами". Последние выделяются из личностной целостности, но все же остаются включенными в нее, и соотношения этих двух сторон связи между целым и частями могут приобретать любые возможные значения.

На одном конце этого непрерывного ряда находятся моменты, которые относительно выделены из целого, "гештальты" в более узком смысле слова, имеющие собственные закономерности. Но при всей их кажущейся отделенности, эти гештальты каким-либо образом включены в личность; они обладают единством, относительной целостностью, упорядоченностью.

С другой стороны, существуют "негештальтные" моменты, т. е. те, которые глубоко включены в целостность личности и слиты с ней; она частично определяет их диффузную многозначность. Вспомним, например, о настроении, страсти, наклонностях, призвании, профессиональных переживаниях и т. п. Эти моменты, тесно связанные с целым, естественно, еще менее поддаются описанию и анализу, но их изучение все же не должно быть оттеснено исследованиями гештальтоподобных душевных образований. Здесь перед психологией будущего встают еще более трудные проблемы.

Отношение "выделенность из целого/включенность в целое" должно быть вскрыто и в самом процессе жизни. Развитие личности не только последовательная цепь событий, но осмысленное саморазвертывание личности как целого. В этом развитии любое частное достижение является успехом всей личности в целом. Поэтому, например, "половая зрелость" - не просто эпоха, в которой могут возникнуть, с одной стороны, физические, а с другой стороны, психические изменения, а целая внутренняя революция, в которой воедино сливаются физическое, психическое и культурное развитие.

Для развивающейся личности характерны три структурные особенности, которые необходимо учитывать наукам о молодежи.

Рост - в течение жизни растет количество и увеличивается разнообразие жизненных событий, а также содержаний и форм активности переживаний.

Дифференциация (расчленение) - жизнь личности развивается от состояния исходной неясности и диффузности к большей структурированности (т. е. образуется одновременно более обширное целое и происходит большая внутренняя дифференцировка).

Преобразование - жизнь личности проходит в своем развитии ряд качественно различных, но внутренне обусловленных этапов.

II. Личность и мир

Отношение личности к миру следует рассматривать с трех различных сторон.

Активность личности приобретает смысл и направление благодаря системе целей, включающей одновременно личность и мир. Цели "самой личности", достижение которых способствует ее самосохранению и саморазвитию, противостоят "внешним" по отношению к личности целям. Последние существуют в целях, в которые личность включена как подцелое; они ставятся окружающими .людьми, представлены в произведениях культуры и абстрактных идеалах. Возникающее при этом противоречие между двумя установками на различные цели привело бы к уничтожению единства личности, если бы над ними не возникала бы подчиняющая их себе третья целевая установка - "интроцепция", т. е. превращение чужих целей в собственные цели личности. Хотя цели поведения личности и приобретают объективную значимость, личность не становится рабыней внешних сил, не превращается в "пассивную вещь", ведь она одновременно утверждает, себя самостоятельным исполнителем этих задач. И вообще, личность только тогда становится личностью, когда она в той или иной форме решает объективно значимые задачи (Понятие "Интроцепция" является центральным понятием "философии" ценностей).

Причинную взаимосвязь личности и мира объясняли раньше то с нативистической точки зрения, когда возникновение и бытие личности считали однозначно предопределенными самой личностью (т. е. совокупностью унаследованных от предков врожденных предрасположений), то с эмпирической точки зрения, когда внешние влияния считались единственным источником формирования личности. Обе крайности принципиально преодолеваются теорией конвергенции. "Конвергенция" означает взаимодействие мира и целеустремленной личности. В большом и малом, в любом поступке, в любом личностном состоянии (всегда присущем личности или возникающем у нее лишь на какой-то более или менее длительный период) всегда содержатся оба этих фактора: внутренние стремления и внешние влияния. Только та область внешнего мира становится "миром личности", которой противостоит и на которую направлено какое-либо внутреннее стремление личности. И только те внутренние целевые установки могут осуществиться и привести к тем или иным особенностям жизни личности, для которых налицо такие внешние объективные условия, как, например, раздражители, материал, задача, наказания и поощрения.

Личность несет в себе внутренние потенции, скрытые энергии, которым не присуща еще определенная фиксированная целенаправленность, - так называемые диспозиции. В начале жизни они обладают многозначной неопределенностью (как "предрасположения"), но постепенно благодаря постоянной конвергенции с миром они все более и более развиваются в определенном направлении, т. е. становятся однозначными (как свойства). Поэтому сама личность пластична, но всегда до определенных пределов - вот фундаментальное положение для любой педагогической системы. На предрасположения можно воздействовать, со свойствами нужно считаться. Педагогика имеет широкое, но ограниченное поле деятельности. Она не может сформировать личность по любому внешнему образцу, но в рамках присущего личности самоопределения должна помочь выбрать ей единственно значимый путь.

Диспозиции - не самостоятельные и отделенные друг от друга "возможности", но часть излучаемой единой энтелехии целого, и поэтому они тесно связаны разнообразнейшими способами и слиты друг с другом. Изолированное исследование отдельных диспозиций (например, определенных способностей, волевых свойств) необходимо для науки, но оно должно постоянно дополняться изучением целого.

В любой диспозиции одновременно существует способность и направленность. В зависимости от преобладания того или иного момента мы можем различать диспозиции "средств" и диспозиции "отношений" (направлений). Вспомним, о различии интеллекта и интереса.

Но отношение личность - мир следует исследовать еще глубже, изучая не только причинные и целевые связи. Главное - связь существования, которая всецело определяет оба члена отношения: Личность как центр своего мира теснейшим образом связана с ним поверхностными слоями, но в своей глубине она существует сама по себе. Она одновременно и близка миру, и далека от него. Понятие "глубина личности" становится, пожалуй, основным понятием персоналистики, и теперь стало возможным дать этому понятию то теоретическое определение, которое отсутствовало еще в "глубинной психологии". Со своей стороны, "мир", как мир, принадлежащий личности ("мир личности"), структурирован по-иному, чем математико-физический мир, уже привычный науке. Он, формально говоря, включает в себя: окружающий мир (Umwelt), мир будущего (Nachwelt), актуальную ситуацию (Situation), раздражитель (Reiz) и материал (Material), судьбу и творчество личности (Schopfung). В содержательном плане - это жизненный мир (Vitalwelt) ("биосфера"), мир объектов, интроцептивный мир.

III. Психическое

Итак, мы можем определить теперь место учения о психическом внутри персоналистики.

Негативно определяя психическое, следует прежде всего сказать, что психическое не существует и не может быть понято само по себе. Мы отвергаем как и попытку рассматривать психическое как особую субстанцию, т. е. душу, которая в человеке противостоит материальной субстанции - телу, как нечто особое, так и попытку искать в психическом сумму, агрегат конечных элементов сознания, которые соединены друг с другом по особым психологическим закономерностям (типа ассоциации). Напротив, при объяснении психического необходимо выйти за его рамки и обратиться к личности, которая как единственная подлинная субстанция и единственно действительное целое является лишь предварительным условием существования, функционирования психики, и только включенность психики в личность придает ей смысл. Короче, психика по отношению к фундаментальному бытию личности есть нечто акцидентальное, по отношению к целостности личности - нечто фрагментарное, по отношению к смыслообразующей функции личности - то, что не имеет самостоятельной ценности и получает смысл только благодаря своей включенности в личность.

Может, по-видимому, показаться, что мы, желая высоко оценить психическое, всем вышесказанным, наоборот, приуменьшили его значимость. Но этот вывод неверен: он обусловлен тем, что многие значимые свойства и особенности личности ранее неправильно приписывали психическому как таковому. Поэтому психология не может быть вполне самостоятельной наукой, ибо ее основным вопросом становится вопрос о значении психики в личности, и поэтому своей научной предпосылкой она должна иметь персоналистику.

Так как личность живет в определенном, окружающем ее мире, то она проявляет свое бытие двояко: для себя самой ("внутрь") или "в себя" (nach innen), то для существующего вне ее другого мира ("наружу" или "из себя" - nach aufien). Постоянно существующее единство личности при этом не нарушается. В этом и состоит различие психического и физического. Это не два отдельных и параллельно развертывающихся процесса (как пытались их представить Спиноза и современный параллелизм), а два способа переживания личностью своей сущности, два направления разрядки стихийной активности личности. Исходно все физическое в личности есть "стремящееся наружу", или "проявляющееся вовне", психическое - стремящееся внутрь (проявляющееся внутри) личности. Оба этих процесса теснейшим образом связаны друг с другом, но не так, что каждый элемент физического соответствует каждому элементу психического (такое объяснение было бы возвратом к механистическому разложению личности на отдельные элементы); поскольку оба элемента принадлежат к одному и тому же целому, они связаны между собой целевыми и смысловыми связями.

Из всего вышесказанного следует определенный вывод для возникающей в настоящее время науки о выражении (физиогномики, графологии и т. д.), о ней мы можем сказать здесь лишь в общих чертах. Отдельные физические особенности (черты лица, движения руки при письме) не являются знаками каких-то изолированных душевных состояний, но непосредственно или опосредованно, прямо или косвенно указывают на характерные особенности целостной личности, которые проявляются в определенных душевных процессах. Тесно связанная с этими исследованиями характерология является поэтому не отраслью психологии, а частью персоналистики, которая с той же необходимостью, что и душевные переживания, должна исследовать телесные проявления этих переживаний.

Главным для нас является "внутреннее проявление" (Innerung) - тот акт личности, который создает в ней психическое. Личность превращает собственное бытие (Sein) в сознание (Bewusstsein - букв, "осознанное бытие"), свою жизнь (Leben) - в переживание (Erieben). О том, как это происходит, спорят до сих пор, но мы можем уже кое-что сказать о значении этого факта.

Чтобы понять значение появления сознания, мы должны противопоставить понятия "конвергенция" и "конфликт". Конвергенция создает и направляет жизненные процессы, конфликт пробуждает переживание. Пока жизнь личности течет по обычному или привычному руслу, пока конвергенция есть беспрепятственное взаимодействие окружающих условий и внутренних диспозиций, жизнь идет спокойно и не нуждается во внутреннем отражении, и только там, где существует внутренняя или внешняя неопределенность, возникают затруднения и противоречия, столкновения этих противоречий "высекают искру сознания". Поэтому в сознании отражается не вся жизнь целиком, а только те ее стороны, которые связаны с жизненной борьбой; в самосознании отражаются борющиеся стороны "Я"; из объективного мира в сознании отражается та его часть, которая должна быть покорена личностью или отвергнута ею.

Так как чем больше организована личность, тем больше она несет в себе содержаний, событий и ценностей, которые она, преодолевая различные напряжения и затруднения, должна сорганизовать в единое целое, то вместе с развитием личности увеличивается и сознание. (Сравним, к примеру, животное с человеком, ребенка со взрослым, человека первобытной культуры с культурным человеком.) Таким образом, сознание играет важную роль в жизни личности высокого уровня развития, но оно не является единственно определяющим условием, не меньшую роль играет бессознательное. Понятие "бессознательное" - открытие и исследование которого - великая заслуга последнего столетия, получает свое оправдание в рамках персоналистики. В то время как эта сила, охарактеризованная только в негативном плане, предстает перед нами парящим в воздухе таинственным призраком (таинственным призраком, парящим в пустоте), как у Эдуарда Гартмана и 3. Фрейда, теперь бессознательное позитивно характеризует жизнь личности, поскольку оно имеет отношение к сознанию, не выступая, однако, как результат направленного внутрь акта. Бессознательным является то постоянное в личности, что связывает в единое осмысленное целое отдельные проблески сознания, которые, если их рассматривать изолированно, выглядели бы хаосом точек. Бессознательными являются последствия сознательных переживаний, поскольку o они стали частью "психофизически нейтральной" жизни и здесь вновь (как содержания памяти) могут приобрести внутренний характер. Бессознательными являются и те виды деятельности, для осуществления которых требуется и сознание (поступок, творчество); наконец, бессознательными являются те редкие предельные состояния, возникающие тогда, когда на время исчезают противоречия, порождающие сознание (экстаз, мистические видения). Так, бессознательная устремленность личности на цель образует неясный, но смыслообразующий фон, на котором выделяются различные по своему виду и степени ясности сознательные впечатления.

Сознание и бессознательное вместе исчерпывают объем понятия "психическое". "Психическое" есть личность в совокупности ее внутренних свойств, т. е. постольку, поскольку ее жизнь фактически выражает эти внутренние условия или стоит к ним в определенном отношении.

Следующее относится прежде всего к понятию "переживание". Если мы назовем отдельный процесс жизни личности, который может быть выделен из общего потока как отдельная структура (например, произволь иное действие), "жизненным событием" (Lebnis), то оно пока еще психофизически нейтрально. Когда же оно входит во внутренний мир, оно становится "переживанием", но чаще всего - поскольку оно проецируется в сознание не полностью - жизненное событие становится переживанием настолько, насколько оно переходит во внутренний мир. Переживание, как и соответствующее ему определенное событие, так же актуально, сконцентрировано (в нем мгновенно концентрируется жизнь личности), структурировано: различаются центр и периферия, оно выделено из фона и внутренне расчленено.

Но смысл переживания не может быть вскрыт из его наличного бытия. Личность переживает - нечто. Что такое это нечто? Вспомним, что сознание возникает из конфликтов, которые затрудняют конвергенцию. В нейтральном событии личность еще неразрывно связана с миром, в переживании личность стремится к разрушению этой связи. Любое переживание есть одновременно разрушение живого единства "Я" и мира, субъекта и объекта. В соответствии с этим любое переживание имеет то или иное направление. Его объект - либо собственная личность, актуальное состояние которой в данный момент переживается как чувство; активность личности выступает в переживании как ее волевая регуляция, а бытие личности в течение длительного времени - как ее самосознание, - либо мир, существование которого в настоящий момент выступает в переживании как восприятие, прошлое и будущее этого мира - как представление и память, а бытие его в течение длительного времени - как идея.

По-видимому, по этому основанию могут быть расклассифицированы в основном все содержания сознания: если в прежней психологии основные их виды считались первичными, далее неразложимыми исходными качествами души, то в нашей теории эти содержания рассматриваются как производные личности, которая наполняет их смыслом.

Это значение переживания, не определяющееся полностью его наличным бытием, может быть названо символическим. Этим словом мы хотим подчеркнуть своеобразие теснейшей связи изображаемого и изображения. Это значит, что "Я" символически выражает себя в чувственных и волевых переживаниях, переживания представляют собой определенную проекцию "Я", хотя неполную и неясную, а фрагментарную и неточную, может быть, даже искаженную, ибо сознание принципиально не может достичь глубочайших слоев "Я". И точно так же в восприятиях и воспоминаниях символизируются определенные области объективного мира: и в этом случае содержание сознания есть неточное отражение этого мира, приблизительное отражение его отдельных сторон, переработанная модель этого мира, и как бы ни было велико стремление к объективации, никогда нельзя полностью уничтожить теснейшую конвергентную связь между "Я" и миром, человек всегда воспринимает, вспоминает, мыслит объекты сквозь окрашивающую все по-своему завесу субъективности.

Если мы будем негативно характеризовать этот символический характер переживаний, то мы должны говорить об "ошибках сознания", это означает, что могут существовать различия между предметом и соответствующим содержанием переживания. Эти ошибки сознания в области объектных переживаний (objektivierende Erlebnisse) давно уже стали проблемой для психологии, подробно исследуются ошибки органов чувств, памяти, мышления (ложные выводы, ошибки суждения). Из наших исследований следует, что подобно ошибкам сознания существуют ошибки и в области субъективных (subjektivierende) переживаний: мои чувства могут ввести меня в заблуждение относительно моего действительного состояния; я могу ошибочно осознавать мотив моего желания, принимая его за действительную движущую причину моих действий; мое знание о собственном "Я" может не соответствовать действительности. С тех пор как мы впервые убедились (главным образом благодаря психоаналитическим работам), что такие обманы сознания существуют, прошло совсем немного времени, но персоналистика теперь может их теоретически объяснить, ибо она считает, что личность представляет собой нечто иное, чем сознание, которым она обладает, и чем то знание, которое она о себе имеет. Фактически наши переживания также мало раскрывают нам собственную личность ("Я в себе"), как и познание мира ("вещи в себе").

Но - и теперь мы переходим к позитивной стороне проблемы, - хотя мы никогда не можем познать до конца "вещь в себе" и "Я в себе", все же наши переживания постоянно приближаются к этому. Любое познание объекта (в восприятии, представлении, мышлении) есть постоянное стремление приблизиться к объекту, освободиться от иллюзий, если они обнаружатся. Всякое субъективное переживание не есть самопознание личности (т. е. восприятие собственной личности самой по себе), но поиск, открытие собственного "Я". Для психологии здесь, однако, вновь возникает проблема интерпретации символики переживаний, по скольку переживание само по себе ничего не значит, но всегда указывает на то, что глубже. Поэтому толкование становится необходимым психологическим методом, который следует восстановить в правах и разработать способы его строго научного применения. Толкование уже давно используется в отдельных областях психологии: вспомним, например, толкования снов психоаналитиками, объяснение почерка графологами, толкование результатов тестов психотехниками, но до сих пор отсутствовало теоретическое обоснование этих методов, да и в самом процессе толкования царил полный произвол и делались ненаучные обобщения (такова, например, известная попытка объяснить все лежащие на поверхности переживания глубинными сексуальными влечениями). Так как персоналистика дает теоретическое обоснование толкованию явлений сознания, одной из важнейших задач научной психологии становится разработка методологии толкования.