3. Перспективы совершенствования "искусственного интеллекта"

"Искусственный интеллект" - бурно развивающееся направление, поэтому большую значимость имеет задача прогнозирования направления этого развития и оценки обоснованности делаемых прогнозов. В решение этих задач психология также вносит известный вклад.

Первоначально в теории программирования задач для компьютеров сложилось различение и даже противопоставление двух научных направлений: "искусственный интеллект" и моделирование психических процессов. Дифференциация шла по следующей линии: первое предполагает программирование задач для ЭВМ безотносительно к тому, как эти задачи решаются человеком, второе - программирование с попыткой воспроизвести человеческие способы решения задач в машинных программах. Сейчас грани между этими направлениями практически стерлись. Первое название, однако, значительно более популярно, чем второе. Представители второго направления выразили неудовлетворенность термином "to simulate", так как он интерпретируется как имитация, т. е. чисто внешнее сходство двух объектов, что не отражает научных целей авторов. С другой стороны, представители первого направления все чаще подчеркивают, что учет опыта человеческого решения задач необходим для усовершенствования машинных программ. Таким образом, ориентация "искусственного интеллекта" как научного направления сейчас иная, чем 8-10 лет тому назад: приближение машинных способов решения задач к человеческим формулируется ,как стратегическая цель в области "искусственного интеллекта".

В поисках средств для достижения этой цели многие авторы обращаются к сопоставлению человеческого интеллекта и возможностей ЭВМ. Такое сопоставление, однако, характеризуется часто явной односторонностью. Наиболее распространенной является оценка человека, так сказать, "с позиций машины" ("машиноцентризм"). Это означает, что в человеке выделяются прежде всего такие характеристики, которые есть у машины, а далее рассматриваются лишь степени их выраженности у человека. Например, обсуждается "быстродействие", "рабочая память", "решение арифметических задач", "скорость и точность ввода и хранения информации". При таком подходе остается за пределами рассмотрения та группа "характеристик" человека, которая вообще не представлена у машины: потребности, мотивы, целеполагание, эмоциональная регуляция деятельности.

В результате крайне ограниченного перечисления различий делается весьма смелый вывод о том, что "ни одно из перечисленных различий не является принципиально непреодолимым" [214, стр. 33] на пути приближения возможностей машины к человеческому интеллекту. Далее делается вывод о том, что имеются вполне реальные возможности для создания машины более разумной, чем человек. И, наконец, утверждается, что если мы сумеем построить машину разумнее нас самих, то она в свою очередь будет способна спроектировать машину еще более разумную. Но ведь самые важные различия просто не попали в список тех, которые "не являются принципиально непреодолимыми". Следовательно, прогнозы такого типа есть все основания квалифицировать как минимум в качестве "легковесных".

Полный учет особенностей человеческой интеллектуальной деятельности необходим и для более точной оценки "машинных" характеристик. Так, например, необходимо ввести ограничения на постоянно указываемые преимущества машины по показателю "быстродействия". Оно бесспорно лишь для "рутинной" работы, что же касается работы творческой, включающей процесс формирования цели или замысла, то сколь бы долго ни выполнял эту работу человек, он выполнит ее "быстрее" машины, так как та вообще не может эту работу выполнить.

Даже при подчеркивании преимуществ человека перед машиной интеллект человека получает иногда одностороннюю характеристику, не вскрывающую ее действительной специфики. Так, часто говорят об "объеме параллельной обработки информации" как о бесспорном преимуществе человека, но при этом абстрагируются от такого важного свойства деятельности, как реализация ее качественно разнородными процессами, а не просто параллельными. Примером может служить взаимодействие осознаваемых и неосознаваемых компонентов в структуре интеллектуальной деятельности человека. Иногда же вообще ограничиваются чисто количественными характеристиками, указывая, что мозг содержит значительно большее число решающих элементов, которые обладают огромным числом взаимныу связей.

Различие в ошибках у человека и машины также упоминается при перечислении "преимуществ" человека: если у машины ошибки могут быть абсолютно бессмысленными, то у человека "результаты никогда не бывают полностью бессмысленными" (Н. Сатерленд). Это важное указание ограничивается, однако, лишь характеристикой "выхода", но за ним стоит важная особенность самой деятельности человека - ее осмысленность, которая присуща и запоминанию, и воспроизведению, и самой организации поиска решения задачи.

Иногда упоминают такие особенности человеческой деятельности, как "выбор существенных данных", "извлечение существенной информации", не указывая, однако, что "существенность" сведений для человека определяется отношением их к его потребностям, которые могут меняться в ходе решения одной конкретной задачи. Можно также встретиться с представлением, которое хотя и не отрицает очевидного факта существования у организма потребностей, но считает их чем-то внешним по отношению к организации самого поведения. В психологии же в качестве "общего фактора" умственной одаренности иногда называют "умственную энергию" (Ч. Спирмен), в качестве основного компонента умственной одаренности рассматривают "умственную активность", "потребность в деятельности" [103]. Эти компоненты и факторы трактуются не как нечто внешнее по отношению к деятельности, а как существеннейшая составляющая интеллектуальной деятельности человека. Как показывают экспериментальные исследования, потребность связана не только с постановкой конечной цели, но и с решением задачи, организацией самого поиска.

При обсуждении конкретных путей приближения "искусственного интеллекта" к человеческому иногда на первый план выдвигаются чисто количественные характеристики. Так, говорят, что для построения успешно действующей машины исследователь вынужден стремиться к воспроизведению в машине методов, используемых людьми, так как люди обладают большим интеллектом, чем современные машины. Из содержательных программ совершенствования "искусственного интеллекта" можно выделить три.

Первая считает, что увеличение объема памяти и внутренних связей между ее элементами приведет к развитию творческих способностей машины. Есть все основания отнестись критически к такому мнению, так как известны случаи, когда увеличение объема памяти и внутренних связей между ее элементами у человека отнюдь не приводило к увеличению творческих способностей [120]. Значит, это условие не является важнейшим.

Вторая программа в качестве важнейшей ставит задачу выявления системы понятий или знаний, используемых человеком при решении задач данного класса и введения их в машинную программу (передача "семантической информации"). Знания в этом контексте понимаются как способность отвечать на вопросы. Если некоторая система отвечает на вопрос, то она обладает знанием. Это так называемое эмпирическое определение знания.

Способ выявления знаний, необходимых человеку для решения задач данного класса, который обычно используют специалисты по "искусственному интеллекту", состоит в наблюдении за собой в процессе самообучения.

Для оценки этой программы необходимо учесть, что в психологии давно существует различение формальных и осмысленных знаний. Если студенту известны вопросы, которые ему зададут на экзамене и он "механически" вызубривает ответы, то хороший преподаватель редко гордится такими успехами своих воспитанников. Психологически знание - это отражение некоторых существенных отношений между окружающими предметами, это система обобщений. Когда человек выучивает механически, то он устанавливает лишь внешние связи между вопросами и ответами (другое дело, что в чистом виде это явление практически не встречается), когда же некоторые сведения усваиваются осмысленно, они всегда включаются в некоторую систему прошлого опыта человека. Принцип осмысленности, сознательности обучения является одним из основных принципов дидактики. Немеханический характер усвоения социального опыта объясняется не только биологическими различиями в обучаемости, но и противоречивостью сведений, с которыми сталкивается ребенок, и требований к нему, необходимостью формировать сначала предпочтения, а затем и сознательный выбор усваиваемых знаний. В рамках "искусственного интеллекта" знание трактуется формалистически и имеет лишь внешнее сходство с подлинными человеческими знаниями.

Используемый специалистами по "искусственному интеллекту" способ выявления человеческих знаний (через наблюдение за процессами самообучения), применяющихся в ходе решения задач, является крайне ограниченным. Дело в том, что в любом действии человека существуют осознаваемые и неосознаваемые компоненты, в том числе обобщения. Давно известно, что в результате опыта действий с предметами у человека складываются практические обобщения, которые не вполне им осознаются, но активно участвуют в процессе решения задач определенного класса. Без их выявления ответ на вопрос, какие знания использует человек, решающий задачи данного класса, будет существенно неполным, а такое выявление возможно только путем объективного анализа деятельности, с использованием специальных экспериментальных методик, иногда с привлечением генетического и патопсихологического методов исследования.

Дело еще осложняется тем, что в ходе решения задач человек не только применяет старые, но и вырабатывает новые знания. Подобно тому, как биологическое наследование не отменяет пластичности поведения даже у насекомых, также и "социальное наследование" не отменяет самостоятельной творческой деятельности индивида, хотя и преобразует ее.

Третья программа совершенствования "искусственного интеллекта" выдвигает на первый план имитацию человеческих "эвристик", но при этом игнорируются те различия между машинными и человеческими эвристическими методами, о которых уже шла речь.

Таким образом, можно выделить очень существенную особенность "искусственного интеллекта" как научного направления: стратегическая цель - приблизиться к человеческому интеллекту - ставится в условия ограниченного использования данных психологической науки о человеческом интеллекте.

Если использовать положение Гегеля о двух типах количественной определенности объектов (внешнее количество, безразличное по отношению к качеству, и внутреннее количество, изменение которого ведет к появлению новой качественной определенности) [139], то тогда есть основания утверждать, что все три описанные программы совершенствования искусственного интеллекта связаны с изменением таких характеристик, которые в человеческом интеллекте следует квалифицировать как "внешнее количество" (увеличение объема памяти, связей между ее элементами, увеличение объема формальных знаний, увеличение формальных приемов редукции поиска). Если в этой, совершенно реальной ситуации стратегическая цель "искусственного интеллекта" как научного направления - воссоздание человеческих способов интеллектуальной деятельности - не теряет смысл, то тогда следует говорить о новой, четвертой программе совершенствования "искусственного интеллекта". Смысл ее состоит в попытках имитации потребностей, эмоциональной регуляции поиска, целеобразования, избирательного отражения ситуации.

В часто формулируемое положение о том, что в настоящее время не существует теоретического предела в степени разумности, которой могут когда-нибудь достигнуть машины, необходимо внести одну существенную поправку: если речь идет о четвертой программе совершенствования "искусственного интеллекта", то предметом обсуждения в настоящее время должно быть не наличие или отсутствие некоторого предела реализации этой программы, а вопрос о возможности начать ее реализацию, т. е. воплощение внутренних существенных свойств человеческого интеллекта в работе автомата. Известные нам попытки воссоздания эмоционально-мотивационных процессов, например, построения "искусственной системы верования", носят крайне ограниченный характер.

Часто прогнозирование совершенствования "искусственного интеллекта" связывается с обсуждением наличия или отсутствия "принципиально непереходимых" границ между естественным и "искусственным интеллектом". В этой связи необходимо учесть опыт разработки аналогичных научных проблем: хотя не существует ограничений в приложении, например, законов механики к работе живого организма, существуют ограничения в использовании их для выражения специфики организма.

Выявленная в ходе сопоставительного анализа "эмансипация" работ в области "искусственного интеллекта" от психологии интеллекта не накладывает ограничений на прогресс в области совершенствования вычислительной техники и ее математического обеспечения, но накладывает весьма существенные ограничения на возможные интерпретации получаемых практических результатов в их отношении к интеллекту человека.