Привет от Хлестакова

Привет от Хлестакова. У детей и подростков с некоторыми видами психического инфантилизма ложь превращается в самоцель. Эти люди лгут самозабвенно, не столько ради приукрашивания своих достоинств, сколько без всякой цели, лгут ради лжи, "из любви к искусству". Они выдумывают фантастические истории, к ним никакого отношения не имеющие; по ходу рассказа мгновенно импровизируют, забывая о деталях и необходимости хоть как-то связывать концы с концами в своем рассказе. Их легко разоблачают, но они не смущаются и продолжают врать как ни в чем не бывало.

Советский писатель А. И. Свирский¹ рассказывает об одном мальчике - главном персонаже своих автобиографических произведений, необычном фантазере, который жил в выдуманном им мире и никак не мог прекратить врать. Его разоблачали, избивали, всячески наказывали, чтобы отучить от лживости, - все было бесполезно; тот по-прежнему сочинял бесчисленные фантастические (иногда более или менее правдоподобные) истории. Речь идет, конечно, о псевдологии, патологической склонности ко лжи. Дети и подростки с псевдологией обычно обнаруживают и другие отклонения и нуждаются в длительной медико-педагогической помощи нередко в условиях специального санатория или санаторно-лесной школы.

¹ (Алексей Иванович Свирский (1865-1942) - автор повести "Рыжик" и других произведении из жизни бедноты в дореволюционной России.)

Существует и иная категория лгунишек, для которых ложь является средством компенсации их физической (многие из них страдают эндокринной патологией) или психической ущербности. Это застенчивые, боязливые, послушные, внушаемые дети, чаще мальчики. Их ложь часто лишена косметического оттенка и псевдологии: они выдумывают не столько ради того, чтобы приукрасить себя, показать себя в выгодном свете, сколько для того, чтобы раскрасить, сделать более занимательной и интересной ту или иную рассказанную ими историю. Они лгут, так сказать, не ради себя, а ради собеседников, слушателей, для общества, чтобы окружающим было интересно. Разоблаченные в своей лжи, которая, впрочем, имеет обычное содержание (ничего фантастического в ней нет, детали ее сюжетов почерпнуты из учебников по истории и географии, детективных сюжетов и слухов), эти дети и подростки очень переживают, обещают больше не врать, иногда упорствуют, доказывая, что все на самом деле так и происходила, как они рассказывают. Обещая исправиться, они первое время действительно не лгут, но потом вновь возникает соблазн расцветить ту или иную историю, и такой ребенок (повторяю, что чаще это бывает у мальчиков) вновь начинает рассказывать правдоподобные небылицы. Эти рассказы чаще всего адресуются более младшим детям и рассчитаны на некритическое восприятие, "на дураков". Подобные лгунишки - послушные, внушаемые, застенчивые и трусливые. Они любят прокомментировать то или иное событие, сами же редко участвуют в играх (особенно подвижных), не пользуются уважением сверстников, так как физически они нередко плохо развиты, неуклюжи, медлительны, в то же время непрактичны, несамостоятельны, не могут защитить себя, слабовольны и пугливы. Они любят поговорить, знают о своих недостатках (в том числе и склонности к вранью), в той или иной степени борются с ними. К юношескому возрасту склонность ко лжи у большинства из них проходит и без всякого вмешательства врача. Их ложь не мюнхгаузенская, как у псевдологов, она легко поддается исправлению со стороны родителей и педагогов, особенно если те долго, терпеливо и тактично отучают ребенка от такого невинного, но ненужного и некрасивого качества.

Конечно, во всех случаях, когда обнаруживается упорная склонность ко лжи, необходимо решительно бороться с таким, никого не украшающим, пороком. Но работа с детьми должна быть длительной и, главное, тактичной. Мы наблюдали много случаев, когда за редкую и не такую уж злостную ложь родители сурово наказывали ребенка, а педагоги высмеивали учащегося перед всем классом. В результате у такого ребенка возникали реакции протеста, невротические нарушения, побеги из дома и школы. Эти дети становились тяжелобольными из-за слишком рьяной, прямолинейной и грубой борьбы с их лживостью.

Бывают и такие ситуации, в которых не столько сам ребенок виноват в своей лживости, сколько окружающие его люди. Иногда родители сами культивируют в ребенке лживость, объясняя ее "необходимость" различными мотивами. Тогда одновременно с лживостью в ребенке воспитываются цинизм, подозрительность, неуважение к людям, стремление делать окружающим пакости, т. е. все то, что во все времена сопровождала ложь. Из таких детей нередко вырастают духовно опустошенные, расчетливые, несчастливые люди, которые сами недовольны окружающими, но окружающие недовольны ими в еще большей степени.

В некоторых случаях ложь - своеобразная реакция протеста.

9-летнего мальчика притеснял деспотический отец-алкоголик. Мальчик в свою очередь его ненавидел и мечтал о том, как бы отомстить ему. Реализовать свои планы отмщения он, естественно, не мог; более того, в присутствии отца замыкался, терялся, трусил. Но, чтобы отомстить отцу, он стал рассказывать о нем всякие небылицы: что тот, дескать, шпион и диверсант, "бывший фашист" и т. д. Отец был опустившийся алкоголик, подзаборный пьяница и имел много других реальных недостатков, но то, что ему приписывал его сын, явно не соответствовало действительности. Когда отец узнал о том, каким образом ему мстит сын, он жестоко избил мальчика. Потом л отцу разъяснили причину этой лжи, он стал вести себя более спокойно по отношению к мальчику, а того, в свою очередь вскоре отправили жить к бабушке, и его лживость более не проявлялась.

Лживость мальчика психологически понятна, связана с психотравмирующей ситуацией и, после того как ситуация разрешилась, прошла. Воздействовать в этом случае нужно было не только на мальчика, но и на его отца, который и был истинным виновником лживости сына.

В этом случае исход оказался хорошим, суть расстройства была быстро распознана, мальчика изъяли из психотравмирующей ситуации и реакции протеста в виде защитной лжи прекратились. Но в неблагоприятных случаях подобные реакции могут закрепляться и привести к стойкому изменению характера, к лживости, которая потом уже перестанет быть защитной, а становится самоцелью.

Во всех случаях чрезмерной склонности ко лжи решающая роль в ликвидации этого недостатка принадлежит окружающей среде, в первую очередь родителям и педагогам, а также сверстникам таких детей и подростков. Конечно, всех их надо ориентировать на необходимость постоянной и последовательной борьбы с лживостью. Но это будет по-настоящему возможно лишь тогда, когда люди будут понимать, что ложь лжи рознь, что в основе лжи лежат разные механизмы, а от сознания этого и формы борьбы с лживостью будут строго конкретны.

В процессе ликвидации склонности к лживости, выбора наиболее подходящих мер для воздействия на таких детей необходимо всегда учитывать их личностные свойства и, зная их, умело использовать. Например, инфантильные дети больше всего поддаются внушению; честолюбивые легче перевоспитываются, если обращаться к их самолюбию и чувству собственного достоинства; застенчивые и робкие лгунишки требуют особенно осторожного, но в то же время решительного подавления в них лживости. Во всех случаях необходимо воспитывать в ребенке крайнюю чистоплотность и брезгливость ко всякой лжи, сразу же отметать и разоблачать любые проявления неправды независимо от мотивов.

Иногда по ошибке за ложь принимают так называемые бредоподобные фантазии, о которых мы уже упоминали. Так, ребенок может все более углубляться в свои переживания, все более отрываться от реального мира, уходить в причудливый мир своих фантазий, перевоплощений, стремлений. Он может, например, утверждать, что он - кошка или собака, живя своими фантазиями. Тут нужно обязательно посоветоваться со специалистами.