О семантике образа (Петренко В. Ф.)

Интерес, прозвучавший в выступлениях участников конференции к проблемам порождения образа, показывает важность и чисто методической задачи - создания адекватного языка для описания зрительных образов человека.

В психологическом эксперименте невозможно непосредственно зафиксировать структуру образа. Обычно эта структура репрезентируется в виде каких-либо объективных показателей либо в виде словесного отчета. Однако словесный отчет - это уже некоторый текст, и возникает проблема анализа, сравнения текстов разных испытуемых или текстов одного испытуемого при разных объективных условиях. Эта задача является особенно важной при анализе сложных объектов. Необходимо понять, описывают ли испытуемые различное содержание или говорят "другими словами то же самое"? Ибо, как показал Мельчук, текст длиной в предложение уже имеет более одного миллиона перифраз за счет лексической и синтаксической синонимии. Для решения этой проблемы необходимо свести текст к формализованной компактной записи. С другой стороны, возникает проблема обратимости - возможности восстановить описываемый объект по описанию.

Однако естественный язык, как любая моделирующая система, вносит собственные, чисто языковые расчленения, обусловленные коммуникативными особенностями. Примером такого привнесенного языком расчленения является феномен, описанный Потебней, и названный Б. Ермолаевым "псевдодействием". Описывая пространственное отношение двух объектов, например книги и стола, мы строим вербальную конструкцию "книга лежит на столе". Антропоморфизация объективных отношений ведет к выделению некоторого "субъекта" (книги), взаимодействующего с некоторым объектом (сто лом). В русском языке есть даже род (пол) этого мнимого" субъекта. В объективном же мире реально присутствует толь ко некоторое пространственное отношение двух объектов. Следовательно, необходимо снять эти чисто языковые поверхностные наслоения, обусловленные планом выражения языка, необходимо пойти "вглубь" от поверхности языка к глубинным семантическим структурам. Это движение обеспечивается в рамках теории порождающих грамматик, генеративной семантики, теории машинного перевода, работами таких авторов как Хомского, Каца и Фодора, Филмора, Лакофа в США и Англии, Апресяна, Шаумяна, Мельчука, Жолковского в СССР. Так, на разрабатываемом Мельчуком и Жолковским глубинном, базисном языке "смыслов" запись высказывания представляет из себя связный, размеченный, ориентированный граф, задающий смысл высказывания безотносительно к членению этого последнего на фразы и слова. В вершинах этого графа стоят семантические единицы - "слова" этого семантического языка, которые являются в рамках языка Далее неразложимыми "атомами смысла". Эти элементарные единицы называются семами. Синтаксические отношения этого базисного языка задаются дугами графа.

Переход от цепочки описательных высказываний к "картинному" языку семантических графов является более адекватным для описания симультанных феноменов восприятия.

Необходимо, однако, понимать, что такой базисный язык только условно можно называть языком смыслов. Базисный язык является более простым языком, лишенным синтаксической и семантической синонимии и полисемии, в котором языковые отношения содержатся в явном виде. Его компоненты выступают в роли смысловых единиц по отношению к анализируемому с помощью его тексту, и от степени детализации базисного языка зависит вычленяемая смысловая нагрузка текста. Но сами смыслы выражены в значениях базисного языка, и мы не можем выйти за рамки языка в мир "чистых" смыслов.

Анализируя семантику образа, необходимо избежать две крайности: не подменить описание образа описанием языковых категорий, с одной стороны, но и, снимая расчленения, навязанные собственно грамматическими особенностями поверхностного языка, "не раздеть" образ, не подменить семантику образа описанием предметных отношений. Образ - не фотография с предметной действительности, а скорее превращенная форма деятельности с этими объектами. Как подчеркивает А. Н. Леонтьев в работе "Ленинская теория отражения и понятие образа в психологии": "Образ (чувственный, как равно и мыслительный) есть субъективный продукт деятельности человека по отношению к отражаемой им действительности"^*. Понятие субъективности образа включает в себя понятие об его пристрастности.

^* (Леонтьев А. Н. Ленинская теория отражения и понятие образа в психологии. "Новые исследования в психологии и возрастной физиологии", 1970, № 1, стр. 14.)

Возвращаясь к нашему примеру с "книгой, лежащей на столе", можно предположить, что за данным феноменом псевдодействия действительно стоит не отражение пространственного отношения пары объектов, а фактически присутствует и некоторый наблюдатель, особенности внимания, деятельности которого дают такую трактовку события, в котором место описываемых объектов не равноценно. Следовательно, давая описание некоторого образа, мы должны отразить и эту "пристрастность" субъекта.

Возвращаясь к теме глубинных семантических языков, отметим, что наборы категорий, глубинных отношений этих языков у разных авторов различны. На наш взгляд, обоснование выделения базисных отношений не лежит в области лингвистики, а требует выхода в экстралингвистическую область, определяется теми психологическими позициями, которые (сознательно или неосознанно) разделяет автор. Мы полагаем, что для построения языка, описывающего некоторую феноменологию, необходимо использовать наборы отношений, соответствующие категориям деятельности, являющейся дериватом этой феноменологии.

Огрубляя суть, можно сказать, что базисные языки включают два рода классов - это семантические элементы и списки отношений. Семантические элементы своего рода субстанция такого языка, имеющая некоторые свойства. Часть содержания, описываемая в таком языке, фиксируется в субстанции, содержании этих элементов, часть раскрывается за счет соотнесения элемента с другими элементами (за счет раскрытия интенсиональных связей).

Однако за свойствами некоторого объекта всегда скрывается некоторое отношение с другими. Мы говорим о тяжести камня, рассматривая тяжесть как свойство объекта - камня, хотя фактически имеется некоторое отношение тяготения: земля - камень.

Было бы заманчиво описать некоторое содержание, используя только список отношений к фиксированным категориям. Таким методом, раскрывающим содержание элемента за счет его соотнесения с сеткой других, является метод тезауруса. Тезаурусами обычно называют словари, в которых отражены парадигматические отношения между значениями слов. Тезаурус некоторого текста можно построить как на основе логико-интуитивного подхода (лингвистической интроспекции), так и на основе дистрибутивно-статистических методов. Метод тезауруса позволяет свести текст к одной структуре, к одному дереву, дает удобную форму рассмотрения структуры содержания. Однако используемые тезаурусы только фиксируют наличие некоторой связи между элемента ми текста, не раскрывая специфики содержания этой связи. Для раскрытия содержательных связей внутри элементов тезауруса нами делается попытка использовать лексикологические отношения, разрабатываемые в базисных языках. При этом используется следующее движение при построении тезауруса. Как представители "глубинной" лингвистики, так и психолингвистики (С. Сапорт, Ч. Осгуд) сходятся, что любое сложное предложение принципиально сводимо к набору простых вида: субъект - предикат - объект.

Простое предложение можно представить в виде формулы: R (A, B), где R - двухместное смысловое отношение из за ранее фиксированного списка, взятого из набора базисных отношений, а A и B - члены этого отношения, отдельные семантические элементы. Тогда семантическая запись текста представляет собой формулу: R (X, Y). Найдя из списка отношений для каждого фиксированного элемента все его отношения с другими элементами, получаем тезаурус данного текста, т. е. набор семантических элементов и сетку их отношений.

В нашем эксперименте мы пытались использовать метод тезауруса для анализа семантики образа. Семантическими элементами в таком тезаурусе выступали элементы перцептивной ткани образа.